Чарльз Дарвин и паевые фонды

22.11.201306.01.2014 editor 0 Comment

Две с половиной сотни миллионов лет тому назад, в один злосчастный четверг, произошла так называемая пермская катастрофа. 90 процентов всего живущего на Земле практически моментально вымерло по неизвестной причине. Оставшиеся 10 процентов, проявив недюжинную смекалку, волю к жизни и социальный оптимизм, выжили, следуя учению великого Дарвина, дали многочисленное потомство, вновь заселили планету, вышли из моря, слезли с деревьев и стали нами. Примерно то же происходит и с паевыми фондами. Непродолжительную эволюцию паевых фондов в России можно описать примерно так: энтузиазм – мертвый сезон – бум – коллапс – недоумение – и снова светлое будущее.

ПИФы появились на фоне массовых изъятий гражданских финансовых излишков финансовыми пирамидами. Огромные денежные потоки, исчезнувшие в карманах мошенников, навели правительство на мысль о том, что население согласно инвестировать свои средства в обмен на повышенную доходность даже при наличии известных рисков. Самым легальным и надёжным инструментом оказались фонды взаимных инвестиций.

Первые паевые инвестиционные фонды (ПИФы) начали работу в России в ноябре 1996 года. Отважной тройкой лидеров были компании с иностранным участием.

В короткий период энтузиазма – чуть больше года до дефолта 1998 – казалось, что достаточно образовательных программ и рекламы, и за паями выстроятся очереди. Пару лет до того аналогичные продукты были запущены в странах Восточной Европы и быстро собрали несколько миллиардов долларов. Предполагалось, что в России население будет демонстрировать примерно те же инвестиционные привычки, что и жители Варшавы и Праги.

Увы. В додефолтный период ПИФы не стали массовым продуктом: доходность фондов облигаций несильно отличалась от доходности депозитов банков, а реклама фондов и сеть продаж были в предзачаточном состоянии. Буквально года через полтора после выхода первой партии ПИФов грянул кризис 1998 года, и именно ПИФы показали себя во всей красе.

Инвестиции в фондах в ГКО не подлежали фактической реквизиции, как это произошло в страховых компаниях, банках, негосударственных пенсионных фондах. Пайщики фондов облигаций в кризис 1998 года по сравнению с вкладчиками банков практически не пострадали! Инвестиции фондов в ГКО были погашены государством в плановые сроки – в течение нескольких месяцев, а не лет, как остальным. Ни один из ПИФов не разорился, не сбежал, все пайщики остались «при своих».

Доходность фондов облигаций в 1999 году была безумная. Годовая доходность многих фондов превышала 300%. Однако население было настолько обескровлено, что лишь единицы смогли воспользоваться такой роскошной доходностью.

Между прочим, уже в следующем 2000-м году клиенты стали проявлять осторожный интерес. Тут впервые проявился «стадный эффект», с которым потом хлебнули сполна – пайщики фактически покупали «прошлую доходность», а не «светлое будущее» вместе с его рисками и неопределенностью.

Последующий период был довольно грустным. Индексы росли неспешно, и граждане снова стали доверять банкам. Угадывать поведение нашего рынка было просто – мы шли в ногу с Америкой. Поэтому когда в Америке обрушились «доткомы», наш рынок тоже омрачил пайщиков снижением стоимости паёв. Слабые духом особи не выжили, ушли из фондов с плохим результатом и, скорее всего, дали потомство, не приспособленное к жизни в инвестиционной среде.

Сама по себе отрасль получила поддержку откуда не ждали – от министра здравоохранения и соцразвития РФ Михаила Зурабова. Он стал проводником пенсионной реформы. К управлению грядущих триллионов пенсионных денег допустили управляющие компании. Тут-то они и стали плодиться, как грибы после дождя.

Некоторые новоприбывшие показали здоровую агрессивность и предложили такую невидаль как отраслевые ПИФы, которые стали показывать доходность, порой превышавшую 100%. Голодным новичкам срочно нужно было нагулять массу, обеспечивающую сохранность видов. Они накинулись на формирование новых ПИФов, самые небрезгливые развешивали объявления о безумных доходах на московских остановках и в подъездах новостроек.

Но грянул суровый 2008 год, своего рода «пермская катастрофа» для паевых фондов. Бегство из фондов 24 миллиардов оказалось губительным для многих особей.

Кстати, на этом месте полезно остановиться, сделать передышку и зафиксировать следующее:

Многие инвесторы, которые вовремя вошли в ПИФы и, когда на горизонте появились признаки бурь, переложились в консервативные инструменты, остались в выигрыше, многократно повысив начальные вклады.
Пайщики, которым не повезло, в общем-то, не были разорены. Ни одна УК не сбежала с деньгами клиентов.
Отношение к кризисам как к нормальному явлению позволяет инвесторам и управляющим вести себя с должной степенью разума и трезвости в отношениях со своими и клиентскими деньгами.

Новая жизнь в нынешних условиях, как и любые эволюционны вихри, заметно оздоровила обстановку.

Во-первых, остановилась вакханалия конвейерного производства узкоотраслевых фондов.

Во-вторых, в поведении потенциальных инвесторов возобладал разумный подход – доходность выше официальной инфляции на несколько процентов, а не в несколько раз, представляется не оскорбительным предложением, а вполне достойным.

В-третьих, УК получили возможность предлагать новые продукты, связанные с международными рынками. Иные выбросили на помойку демонстрацию доблести как превышение бенчмарка стратегии на полтора процента. Кстати, «бенчмарк» надо бы включить в число запретных слов, как и «волатильность». Клиенты их категорически не понимают, но интуитивно ощущают какую-то подставу. Вполне разумным является переход к стратегиям абсолютной доходности.

Абсолютная доходность – это когда что бы ни было на рынке, но УК стремится показать результат, исчисляемый в положительном доходе.

Конечно, это требует внедрения совершенно иных инвестиционных процессов, иного опыта, иных, если угодно, управляющих. Смена эпох непременно вызовет и смену выживших видов. С точки зрения матери-природы, не важно, как эти виды будут называться, важно, что в целом этот организм – паевые фонды – вновь покажет свою живучесть и востребованность.

Андрей Широков, директор таганрогского филиала БКС Премьер