лито-онлайн: Наталья Жаркова, Игорь Лунёв , Михаил Митько
Эта рубрика целиком посвящена вашим стихам, дорогие читатели «Таганрогского курьера». К нам в редакцию газеты регулярно приходят письма с просьбой отозваться о стихотворении, которое прилагается к письму, или даже к целой поэтической подборке. И это более чем естественно — искать того, кто может профессионально разобрать поэтический текст, указать на его достоинства и слабые места. Вот, наконец, мы сможем не только опубликовать ваши произведения, но и обсудить их вместе с филологом, кандидатом наук, членом Российского Союза писателей поэтом Надей ДЕЛАЛАНД.
Наталья Жаркова
Так короток день и ночь коротка
Подобно песку утекает строка
Мне нужную мысль отыскать нелегко
Ты так далеко, ты так далеко
В объятьях твоих обрела я покой
Дотронься ещё раз своею рукой
Мгновения вечности перемешай
От нежности этой мне нечем дышать
От этой любви никуда не уйти
Иного блаженства мне не обрести
С тобою душой я парю высоко
Но ты далеко, опять далеко
Несмотря на то, что я говорю в обеих рубриках (в той, которая знакомит нас со сложившимися поэтами, и в этой, где мы обсуждаем стихи в режиме семинара) одним языком, всякий раз подразумевается, что не только отправной пункт разговора, но и планка, которую мы задаем, разные. Важно держать это в уме, чтобы случайно не сбиться с пути, не впасть в прелесть.
В измененных состояниях сознания, к которым, как известно, относится и состояние влюбленности, и состояние поэтического вдохновения, время течет иначе – то ускоряется, то замирает. Ощущение его нехватки, недостаточности, слишком стремительного течения (день короток, ночь коротка) – одно из свидетельств нахождения в этот особом состоянии. Повторы, коих при придирчивом подсчете два, – в этой строке они относятся ко времени, а в конце первого и заключительного четверостиший повтор связан с категорией пространства (далеко) – мощное средство из суггестивного арсенала поэзии. Как-нибудь мы поговорим о них подробнее, сейчас же скажу вот что: они не только свидетельствуют об измененном состоянии сознания автора, но и при хорошем раскладе вводят в него читателя.
В общем-то, все стихотворение построено на описании состояния. Разлад со временем, несовпадение в пространстве – с объектом любви (ты так далеко), но по сути с собой, сложности в формулировании мысли (Подобно песку утекает строка/ Мне нужную мысль отыскать нелегко) изменение ритма дыхания (От нежности этой мне нечем дышать), – все это делает текст языковым слепком того состояния сознания, в котором находился автор, когда писал его. Другое дело, что возможности стихотворения передать это состояние читателю зависят от разного рода обстоятельств. В том числе, от мастерства стихотворца. Использование уже использованных (многажды) слов, образов, ассоциаций существенно осложняет стихотворению его суггестивную задачу. Но полдела, тем не менее, сделано. И главное, не спугнуть вдохновение, а мастерство – дело наживное.
Мне понравилась расстановка знаков препинания в тексте. Их всего два – интонационных, дыхательных. И стоят они внутри ключевого повтора, меняя свой статус – становясь из следования правилу поэтическим приемом, акцентирующим внутри речевого потока главную мысль.
Игорь Лунёв
я зашёл купить пирожок
старушка в зелёном платке
устроилась на краешке стула
глаза
карие камешки глубоки
как воспоминания о море
дрожит вокруг них кафетерий
к далёким островам
уплывают согретые мысли
тихие черепахи
Развернутая аллюзия на блоковскую «Незнакомку» создает необходимую глубину и почти что зрительную перспективу – тоннель, сначала соединяющий и расширяющий время, а потом и выводящий за его границы. Правда, отсылка эта – с заметным снижением: там ресторан – здесь кафе, прекрасная дама vs старушка, вино – пирожок, «глаза/ карие камешки глубоки/ как воспоминания о море/ дрожит вокруг них кафетерий/ к далёким островам/ уплывают согретые мысли/ тихие черепахи» – «И очи синие бездонные/ Цветут на дальнем берегу». Но старушки – это и Хармс (вываливающиеся старухи), и Пригов (старушка, мудрая, как кошка), и запоздалая старуха Ходасевича, и железная старуха Заболоцкого, которых, конечно, стихотворение тоже помнит – даже, в том случае, если автор забыл. Ничтожность повода (зашёл купить пирожок) вроде бы не потревожена ничем значительным (старушка, сидящая в зеленом платке на краешке стула – эка невидаль), между тем, реальность начинает уплывать, подрагивать, как мираж в раскаленных песках Сахары («дрожит вокруг них кафетерий»), обнажая иной мир с далекими островами и тихими черепахами. Нежность, обращенная к старушке, сквозит в окружающих ее словах с уменьшительно-ласкательными суффиксами (пирожок, краешек, камешки, да и сама старушка). Замечателен вход в открывающееся иное измерение:
глаза
карие камешки глубоки
как воспоминания о море
Оскюморонное сочетание «камешки глубоки» в следующей же строке прекращает быть абсурдным – глубоки, как воспоминание: да-да, точно, и мы моментально понимаем и реставрируем в памяти то, как легко погрузиться (глубина) в воспоминание, держа в руке пусть даже плоский предмет. Глубоки, как воспоминание – о море (снова глубина). И это свойство глаз быть плоскими, непроницаемыми, маленькими, как камешки, и в то же время глубокими, открывающимися, огромными, как море, сродни физическим свойствам света, который и волна, и частица.
Четверостишие, выбранное мною из подборки, которую прислал
Михаил Митько
мне тоже понравилось.
Меня сегодня оставила вера.
Вместо Неба теперь надо мной –
атмосфера.
И живу я как странный духовный урод,
Вместо Праны вдыхающий кислород.
Согласитесь, что, если есть возможность написать коротко, то ни в коем случае нельзя ее упускать. Лаконизм, сжатие смыслов – то, что имманентно присуще поэзии, поэтому многословие растворяет ее жемчуг. И это маленькое стихотворение – неплохая иллюстрация нашего с вами тезиса. Конечно, перед нами пример рациональной поэзии. В основу положена мысль, и она воплощена волевым и сознательным усилием. Но сделано это вполне изящно и не без остроумия. Автор обыгрывает неполные синонимы атмосфера – Небо, Прана – кислород. Причем коннотации (мы все помним, что я с вами не цацкаюсь, и при необходимости вы ревниво заглядываете в словарь), обертоны смысла почти исключали бы в обычной речи взаимозаменяемость этих синонимов, но стихотворение обладает мощным силовым полем, которое притягивает слова, меняет их гравитационные возможности, растворяет их границы. Небо, написанное с заглавной буквы, это не озоновый слой, скрывающий за собой пространство, куда летали космонавты и обнаружили, что Бога там нет. Это именно те Небеса, на которых солнце и звезды меркнут по сравнению со светом, источник которого да и сам этот свет можно увидеть только внутренним зрением и в особом молитвенном состоянии. Атмосфера же – научное понятие, скальпель чистого разума, охлаждающий наш религиозный экстаз. Прана и кислород находятся примерно в тех же незарегистрированных узусом (а! прилежные участники лито уже знают это слово) отношениях. Удивительно, но даже в маленьком стихотворении могут оказаться лишние слова. На мой взгляд, прилагательное странный ничего не добавляет в содержательном плане, им вводится неожиданная и неорганичная здесь оценочность, и обусловлено его появление только необходимостью заполнить чем-нибудь вакантное место. К тому же слово странный, изрядно поблекшее, и контекстом не оживляемое, оскорбляет мое эстетическое чувство.
В общем-то, из всех трех подборок я взяла для рубрики самые удачные, на мой вкус, тексты, и, если бы аз, худая и многогрешная, могла что-то советовать авторам, то сказала бы им продвигаться дальше именно в этих стратегических направлениях.
ДОМАШНЕЕ ЗАДАНИЕ
Давайте подумаем о запоминании стихов. Как мы это делаем? В школе, когда стихи могли и не особенно нравиться, но нужно было их выучить, нам приходилось их зазубривать. Мы многократно бессмысленно повторяли их про себя или вслух, пока ни достигали цели. Есть еще вариант вдумчивого заучивания (вовлекающего в работу преимущественно рациональное сознание, аналитические способности, разлагающие стихотворение на части – такое запоминание отражается в актерской традиции чтения стихов, акцентирующей синтаксическое членение предложения и игнорирующей ритм). Но текст может запоминаться еще целостным гештальтом, без направленного усилия и без многократного перечитывания (такой способ запоминания охватывает глубинные слои психики, открывающиеся в измененном состоянии сознания). Но можно ли по своему усмотрению выбирать стратегию запоминания стихотворения? Если стихотворение нам не нравится, то доступно только логическое запоминание последовательности слов, либо многократное повторение. Если же мы подпали под его магическое воздействие, то возможен выбор между логическим усилием, препятствующим спонтанному запоминанию и – противоположным модусом поведения, исключающим спазматические попытки внедриться в текст, расчленить его, проявить агрессию, а напротив – передоверяющим инициативу, убирающим блоки, позволяющим стихотворению целиком погрузиться в сознание читателя. Активным началом тогда выступает само стихотворение. Можно сказать также – и само запоминание.
Попробуем запомнить то самое стихотворение Александра Месропяна, о котором шла речь в рубрике «Одно стихотворение одного поэта»:
хлопчата бумажны девчата на вырост
разливы осеннего сада на вынос
а было ли звёздное небо над нами
так мы и не знали
Разумеется, вы можете выбрать для запоминания любое другое стихотворение. Но для начала выполним небольшое упражнение. Сядьте удобно. Закройте глаза. Руки и ноги не должны быть скрещены. Три раза глубоко вдохните, на выдохе представляя, как все проблемы, все мысли, всё, что вас беспокоит, оставляет вас на время занятия. Теперь подышите немного (буквально три минуты), следя за тем, как воздух входит в нос, какая пауза между вдохом и выдохом, как воздух выходит из носа. Все внимание сосредоточено на процессе дыхания – следите за дыханием, но не вмешивайтесь, просто будьте рядом с ним.
А теперь представьте, что вы вдыхаете через центр правой ладони и выдыхаете через центр левой. Дыхание ходит по кругу. Следите за траекторией движения воздуха, за изменением ощущений в ладонях (тепло – холод, покалывание, ощущение изменения размеров), почувствуйте разницу между вдыхающей и выдыхающей ладонью. Минуты через три поменяйте направление движения воздуха – вдыхайте через левую ладонь, выдыхайте через правую. Следите за изменением ощущений. Телесных и эмоциональных.
Еще через три минуты откройте глаза и представьте, что вы вдыхаете это стихотворение через центр правой ладони и выдыхаете через центр левой. Не читайте текст, просто смотрите на него. Он ходит по кругу, как воздух, вместе с воздухом. Поменяйте руки. Теперь вдохните стихотворение и оставьте его внутри, задержите ненадолго дыхание. Выдохните только воздух. Прислушайтесь к ощущениям. Вы можете мысленно поместить текст внутрь себя другим способом (например, взять руками, поднести их к груди и вложить его, представляя в воображении, как он там остается и т.д.). Ощущая текст внутри себя, перечитайте его. Не пытайтесь его запомнить. Прочтите его второй раз через пару часов. А потом третий раз – на следующий день.
Запоминать стихи – еще и отличная тренировка для мозга. Не пренебрегайте простыми вещами, особенно такими приятными. Попробуйте выучивать в день по одному небольшому стихотворению.
Поделитесь с нами своими способами запоминания стихов на сайте газеты.
Удачи и до следующего занятия!
Сердечно ваша, Надя Делаланд.
