В вечном подполье?
Накануне 9 мая в Таганроге пошёл под снос дом подпольщиков Турубаровых. Здания, запечатлённого на этом снимке, больше не существует. «Новый курьер» выяснил, кто дал разрешение на его снос, что осталось на месте погибшего дома и что мешало сохранить память о героях, погибших во время немецко-фашистской оккупации.
Исчезновение с лица земли небольшого дома с мемориальной табличкой в переулке Итальянском стало финалом многолетней истории попыток сохранить память о героях-подпольщиках, действовавших в Таганроге во время оккупации.
Ещё много лет назад в городе обсуждалась идея создания музея таганрогского подполья. Но вместо этого, накануне празднования 73-й годовщины Победы в Великой Отечественной войне, историческое здание, находившееся на давно проданном земельном участке, было полностью разрушено. Потенциальный музей превратился в гору строительного мусора, аккуратно вывезенного собственником этого объекта недвижимости.
Резонные вопросы к человеку, который принял такое решение, не остались без ответа. Собственник земельного участка, на котором находился дом подпольщиков, рассказал «Новому курьеру» свою историю.
«Нечего было сохранять», – говорит Степан Степанович Чуфещук, показывая в подтверждение своих слов десятки снимков. На фото – прогнившие балки, стены, сложенные из половинок кирпича, протекающая крыша. «Стропила были такие, что не на чем было держаться, – рассказывает Степан Степанович. – Парень, который мне помогал, даже провалился, упал вниз – такие трухлявые».
Сам Чуфещук родом из Закарпатья, переехал жить в Таганрог много лет назад. Участок с историческим домом приобретал у риэлторов. Сам некоторое время жил в этом старом доме, пытался укреплять его.
«Я пять лет думал над этим, – вспоминает Чуфещук. – Мне жалко его было сносить, но если сохранять, то надо было бы практически заново строить. Любая комиссия, если бы глянула… Только человек, очень далёкий от строительства, мог сказать: «Сохранить!». Дом завалиться мог в любой момент, хотя снаружи казалось, вроде ещё хороший».
«Не хотел сносить его в канун 9 мая, душа болела! Просил тех, с кем договорился о сносе и вывозе: давайте после праздника, а то как-то не по-человечески выйдет. Они в ответ, что ждать тогда придется ещё две недели, а может быть и больше, что у них плотный график. Что я мог поделать? Техника-то не моя».
На вопрос о том, обращался ли к нему за все эти годы кто-либо из представителей власти, чтобы оценить состояние дома, поинтересоваться его будущим, Чуфещук отвечает отрицательно. Говорит, что никто из чиновников не приходил.
«Приезжали корреспонденты, спрашивали о судьбе дома, я им тогда сказал, что сам в раздумьях, – вспоминает Чуфещук. – Тут кучу денег надо было, чтоб это сохранить, а в бюджете же всегда денег нет».
С просьбой разрешить ему на участке по адресу Итальянский, 107 строительство собственного жилого дома, Чуфещук обратился в городскую администрацию ещё в 2004 году. Администрация не возражала. Более того – в постановлении, подписанном заместителем главы администрации Ю.В. Лакаевым, говорится: «...разрешить строительство жилого дома при условии сноса всех строений».
«К работе приступить после получения разрешения в инспекции ГАСН», – уточняется в документе.
Не менее примечательно и письмо из областной инспекции по охране и эксплуатации памятников истории и культуры. Начальник этой структуры Н.И. Лапшина пишет, что областная инспекция не возражает против сноса здания, расположенного на Итальянском, 107 при условии… «установки демонтированной мемориальной доски на вновь построенное здание на этом участке». Комментарии, пожалуй, излишни.
Степан Чуфещук, как законопослушный гражданин выполнил указание чиновников с абсолютной пунктуальностью. Мемориальная табличка, сообщающая о том, что здесь жили участники таганрогского подполья, теперь прикреплена к стене его нового двухэтажного особняка, построенного в дальней части земельного надела.
«Я, согласно письма, поставил табличку, – подтверждает Степан Степанович. – Наслушался в свой адрес нехороших слов уже много. Кто-то говорит: почему на забор не повесил? Честно сказать, я на забор не мог эту табличку прикрепить, меня бы совесть замучила. Это же память о людях, которые погибли, защищая Таганрог. Историю знаю: когда приходили здесь с группами – подобно прослушал, аж слезы на глазах были. В этом доме большое дело делалось».
В распоряжении «Нового курьера» имеется копия письма, которое в 2012 году таганрожцы писали министру культуры Ростовской области г-ну Резванову. Люди обращали внимание чиновника на то, как важно увековечить память героев, погибших за Родину, сохранить их родной дом, включить его в список объектов культурного наследия.
На письмо, отправленное в ноябре 2012 года, неторопливое областное Минкультуры благоволило ответить лишь в марте 2013 года. В ответе за подписью г-на Грунского, тогда занимавшего кресло заместителя министра, говорится, что представленные материалы «приняты к сведению».
В декабре 2014 года о затянувшемся рассмотрении вопроса Грунскому напомнило уже таганрогское управление культуры. Начальник управления культуры Е.Б.Шелухина, предусмотрительно напоминая о приближении 70-летия Победы в Великой Отечественной войне, просила «повторно рассмотреть возможность включения дома Турубаровых в Таганроге в список объектов культурного наследия регионального значения и определить источник финансирования для получения заключения историко-культурной экспертизы».
«По объекту будет организована работа…», – отвечал на своём непробиваемом чиновничьем наречии г-н Грунский, обещая что «о принятом решении вы будете проинформированы в установленном законом порядке».
Вот так в неспешной и неутомительной переписке уважаемых должностных лиц, действующих «в установленном законом порядке», проходили годы. Дом на Итальянском, 107 тем временем разрушался, протекала крыша, по стенам шли трещины. Но разве до того было составителям реестров, авторам казённых отписок, многочисленным организаторам «работы по патриотическому воспитанию»?
На чердаке дома Степан Чуфещук нашёл военный билет Кузьмы Турубарова – отца подпольщика Петра Турубарова. Случайно нашёл. Поисковые отряды роют землю, ищут следы войны. А в центре города на чердаке разрушающегося от времени дома подпольщиков валяется бесценный артефакт.
На площадях под военные песни организуются построения и танцы, по недоразумению почему-то именующиеся «флешмобами», а на вопрос о том в честь кого названа улица Турубаровых, современные школьники пожимают плечами.
В своё время под руководством кинорежиссера, члена Союза журналистов Москвы Геннадия Семеновича Чумаченко, был снят документальный видеофильм «Страницы памяти». Он рассказывал о деятельности подпольной организации, о жизни оккупированного, но не покорённого Таганрога. Основой фильма послужили воспоминания юных участников подполья. Фильм был передан в образовательные учреждения. Не видели?
Сам Чумаченко, узнав о гибели дома Турубаровых, отправил телеграмму президенту России. Телеграмма начинается словами «в Таганроге отметили день победы над памятью».
«В 1941-43 годах в оккупированном Таганроге действовала подпольная партизанская организация, сопоставимая по боевым заслугам и численности с молодой гвардией Краснодона, – напоминает Чумаченко. – 112 участников подполья награждены посмертно орденами и медалями СССР. Это послужило основанием присвоения Таганрогу звания Города воинской славы, возведена стандартная стела стоимостью десятки миллионов рублей. Однако доныне в городе нет музея подполья, в краеведческом музее крохотный стенд. Как апофеоз, накануне Дня Победы снесён домик семьи подпольщиков Турубаровых – штаб-квартира партизанской группы Героя Советского Союза, организатора подполья Семена Морозова, база хранения оружия, листовок, место ареста и гибели подпольщиков, единственный сохранившийся дом, связанный с деятельностью партизан, раритет для создания музея подполья, особенно в связи с грядущим 75-летием прорыва Миус-фронта и освобождением Таганрога. Считаю эти факты демонстративным пренебрежением памятью героев, нормами морали, вашими призывами».
Об ответе на телеграмму, направленную главе государства, пока ничего не известно.
Степан Чуфещук наводит порядок на освободившейся части земельного участка и говорит, что пока не решил, как ею распорядиться.
От мемориального дома остался только подвал, вход в который Степан Степанович аккуратно укрепил. Ступени под землю – словно портал в прошлое.
Быть может, это место могло бы стать подлинным музейным объектом. Таким, после посещения которого ни у кого не осталось бы сомнений в том, как важно сохранить память о людях, заплативших жизнями за далёкое светлое будущее. В котором, увы, им снова, похоже, осталось место только в подполье.
Виктор ГАЛЬПЕРИН, фото автора
